Руки перехватывали узлы, завязанные на веревке. Пальцы вора были крепкими, но гибкими, веревка – тонкой и прочной. Далеко внизу виднелись деревья, листья которых блестели от зарядившего еще с раннего утра дождя. Сейчас же, вечером, дождь превратился в мелкую моросящую водяную пыль. Ветер почти утих, но зато резко похолодало. На лбу вора из-за сильного напряжения проступили капли пота. Ноги прижимались к скользкой кирпичной стене, ища опоры и равновесия. Стоило ошибиться, сделать всего лишь одно неверное движение – и вора ждала неминуемая смерть. Он осторожно продвигался вниз, к перилам балкона.
Руки перехватывали узлы, завязанные на веревке. Пальцы вора были крепкими, но гибкими, веревка – тонкой и прочной. Далеко внизу виднелись деревья, листья которых блестели от зарядившего еще с раннего утра дождя. Сейчас же, вечером, дождь превратился в мелкую моросящую водяную пыль. Ветер почти утих, но зато резко похолодало. На лбу вора из-за сильного напряжения проступили капли пота. Ноги прижимались к скользкой кирпичной стене, ища опоры и равновесия. Стоило ошибиться, сделать всего лишь одно неверное движение – и вора ждала неминуемая смерть. Он осторожно продвигался вниз, к перилам балкона.